Когда родилась идея создания войск территориальной обороны, значительное влияние на решение ее воплотить оказали события на Украине. Понятие «гибридная война» стало ключевым, по сути – фетишем: оно используется без глубокого понимания того, что случилось на Украине. Операция в Крыму была совсем не такой, как в Донбассе. Однако определение «гибридная война» в нашем сознании начало жить собственной жизнью – как абсолютная аксиома, что если бы дело дошло до конфронтации с Россией, то она бы точно имела характер гибридной войны, а не, например, большой военной операции, или ограниченной авиационно-ракетной атаки, или любого из множества других сценариев.  «Нет, на Подлясе точно появятся "зеленые человечки", а под Браневом приземлится спецназ, потому что, скорее всего, он приедет с картой малого приграничного передвижения через переход Мамоново-Гроново», – иронизирует автор.

 

«Спецназ явно не является тем средством, с помощью которого Россия в состоянии вести войну и которое реально может выполнять роль противника для нашей территориальной обороны», – добавляет он. Ведь это не одна военная часть и даже не род войск. Это очень общее название, сокращение от словосочетания «специальное назначение». Под этим названием подразумевается несколько десятков разного рода и предназначения частей, которые не имеют между собой ничего общего. Среди них есть типичные военные части, предназначенные для диверсионных и разведывательных, а также фронтовых операций. Есть классические антитеррористические части, а также полицейские. Диапазон заданий и предназначения широкий. Самые известные части спецназа относятся к ГРУ, то есть к военной разведке. Часто с ними путают 45-ю бригаду специального назначения из Кубинки. Бригада действует в рамках воздушно-десантных войск, значит, уже другой структуры. «Спецназы» присутствуют и в других военных частях, а также на флоте – один из них, 313-й отдел, базируется в Балтийске, около польской границы, отмечает Кацевич. 

 

Свои «спецназы» имеет Федеральная служба безопасности (ФСБ), известные части – это «Альфа» и «Вымпел». «Альфа» известна по неудачной антитеррористической акции на Дубровке. Свой спецназ имеет подведомственная ФСБ пограничная служба. Суперсекретная часть «Заслон» подчиняется, в свою очередь, разведке. Множество частей, называемых спецназом, действуют под крылом Министерства внутренних дел: специальные силы ОМОН, полицейские части быстрого реагирования. И, наконец, спецназ недавно образованной на базе внутренних войск Национальной гвардии.«Непонятно, сколько солдат или служащих служат суммарно в этих структурах, потому что они являются засекреченными», – подчеркивает автор.

 

Спецназ разных подразделений, без сомнения, принимал участие во всех российских вооруженных конфликтах. Сейчас он присутствует в Сирии и Донбассе. Но если мы придерживаемся официального нарратива об угрозе гибридной войны, то давайте выясним, что как в крымской операции, так и в донецкой не спецназ играл первую скрипку. В Крыму «зеленые человечки» были регулярными войсками, главным образом из 7-й десантно-штурмовой дивизии из Новороссийска, и морской пехотой. Это также элита российской армии. Не спецназ, а воздушно-десантные войска являются мощной и практически автономной структурой. Насчитывают четыре дивизии и пять бригад, всего более 45 тысяч солдат. Имеется еще морская пехота. В условиях большого конфликта это войска, предназначенные для быстрой переброски, и они будут применены. Эти части также присутствовали в Донбассе, о чем свидетельствовали схваченные украинцами пленные, отмечает автор. 

 

Но в Донбассе ключевым было использование россиянами другого рода войск. Во-первых, начало подготовленного заранее специальными службами восстания и очень быстрое создание из местных повстанцев армии, во-вторых, также быстрая вербовка в России показательной армии наемников. Со времен распада СССР и до сегодняшнего дня Россия беспрестанно находится в состоянии войны, за исключением короткого периода между первой и второй чеченскими войнами.

 

Через армию и полицейские части прошли миллионны профессионально активных мужчин. Сотни тысяч из них принимали участие в войнах. Россия не должна прилагать усилия, чтобы создавать территориальную оборону из любителей, патриотов и фанатов всего, что связано с армией. А это практически любой мужчина в России, обясняет польский жруналист. 

 

«Но достаточно посмотреть на карту, чтобы понять, что Россия не в состоянии провести против Польши похожую операцию, как в Донбассе», – уверен автор. Для этого было бы необходимо сосредоточить в Калининградской области огромный тыл. Но такой переброс тысячи «добровольцев» сложно скрыть. Более того, у России должна была бы быть возможность поднять бунт в Варминско-Мазурском воеводстве, как в Донецке. «Даже принимая во внимание то, что Россия смогла бы использовать территорию Белоруссии, ни одного обстоятельства, которое имело место на Украине, нет», – подчеркивает Кацевич.  

 

Возможный конфликт с Россией может иметь совершенно иной характер. Не гибридной войны, не спецоперации, в который бравые парни из войск территориальной обороны будут сражаться со спецназом. Ролью войск территориальной обороны во время военных действий в большом масштабе должна быть, как и было первоначально определено, – поддержка регулярной армии, чтобы приостановить продвижение противника. «Только это уже не звучит так эффектно, как борьба со спецназом или преследование "зеленых человечков"», – резюмирует в издании Newsweek польский журналист Михал Кацевич.